Несколько лет в одних и тех же точках выводят птенцов кряква, чеглок, сплюшка, аист, вертишейка, белая трясогузка, сорокопут-жулан, луговой чекан, варакушка, сверчок, серая мухоловка и ряд других видов. Известно, что смертность у птиц довольно высока. По данным В.Паевского (2008), на Куршской косе установлено путем кольцевания, что средняя выживаемость у разных видов колеблется от 26 до 78 % в год, т.е. смертность 22-74 %. При такой смертности трудно допустить, что отмечаемые постоянные гнездовые участки занимают много лет одни и те же особи. Если бы это было так и поскольку ежегодно популяция пополняется за счет размножения, должен происходить рост численности, чего в действительности не наблюдается, за исключением нескольких видов: жаворонок, лунь, численность
которых наростает после глубокой депрессии.
Занимаемость аистами водонапорных башен, скворечников и дупел дуплогнездниками объясняется принципом пригодности. Но вряд ли только пригодностью можно объяснить следующие случаи постоянного гнездования.
Ничем не отличающийся участок высокого травостоя от близ расположенных аналогичных участков, который из года в год выбирает пара луговых чеканов, в одиночестве гнездящаяся на Золотом лугу. Варакушка много лет подряд занимает кустарниковый уголок в пойме, где больше нет птиц этого вида. Сверчок ряд лет гнездится в одном и том же кусту, а вокруг за полкилометра нет других сверчков, но кустов аналогичных сколько угодно. Белая трясогузка из года в год устраивает гнездо на чердаке моей дачи; но есть ведь столь же пригодные чердаки соседних домов. Как это вертишейка, чеглок, сорокопут-жулан по принципу пригодности предпочитают одни и те же места для
гнездования? Ведь кроме этих точек данные виды за километры нигде больше не встречаются. Трудно допустить, что на стационарной территории нет других пригодных мест.
По моему мнению, постоянные гнездовые участки занимают либо одни и те же особи, либо, в случае их гибели,-выведенные здесь же потомки погибших, как только эти участки оказываются свободными. Следует предположить, что конкретный гнездовой участок каждой весной навещается и обследуется на предмет незанятости по принципу родственного наследования. Птицы руководствуются не только принципом
пригодности, но, по-видимому, существует и принцип родного места». И лишь в случае занятости родного участка птице приходиться искать другое место. Возможно, следующая ситуация косвенно подтверждает высказанное предположение.
На Золотом лугу вблизи бетонных стен очистных сооружений, высотой с одноэтажный дом, несколько лет подряд гнездились две пары птиц разных видов. Пара луговых чеканов каждое утро меня с собакой тревожно встречала на небольшом залежном участке травостоя с отдельными высокими травинами, которые служили птичкам сторожевыми точками. В 30 м от чеканов на участке с двумя кустами гнездилась пара жуланов. Осенью 2008 г. очистные сооружения разрушили, и пейзаж изменился вкорне.
Весной 2009 г. чекан на своем месте объявился 8 мая. Затем его не было 3 дня, 12 мая вновь оказался на участке, после чего исчез окончательно. Жулан относится к последним перелетным, появился 22 мая. Вел себя необычно: стремительно летал по участку из конца в конец. Со следующего дня исчез и до начала июня появлялся дважды уже в спокойном состоянии. С 3 июня жулан с подругой поселились в 200 м от прежнего места. Эту ситуацию я рассматриваю, как негативную реакцию птиц на изменение не среды обитания (залежный участок для чекана сохранился, остались не тронутыми и жулановые кусты), но изменился общий пейзаж, и птицы покинули прежнее место
гнездования.
